11При звуках этого голоса Сергей и Костя вздрогнули. Этот скрипучий, немного писклявый голос был совершенно незнаком Сергею, но Костя, видимо узнал его. Потому что, забыв про Сергея, повернулся всем телом.
Говорившего не было видно: скорее всего, он прятался за стеной.
- Ты только не дергайся, дорогой, - снова раздался голос. - А пушечку-то свою брось от греха подальше. Выбрось ее, дорогой, чтобы глупостей ненароком не наделать. Она тебе больше не понадобится, а без нее все же спокойнее разговаривать. А поговорить нам с тобой надо. Ох, как надо, дорогой!
Очевидно это «дорогой» было у говорившего любимым словом: он все время вставлял его в речь к месту и не к месту. Несмотря на скрипучий и писклявый голосок, невзирая на игривый и спокойный тон, в словах невидимого человека чувствовалась некая зловещая сила, право повелевать и отдавать приказы.
Очевидно, Костя хорошо знал говорившего, потому что без каких-либо возражений и промедлений немедленно выбросил пистолет в сторону.
- Ну, вот и славненько, - удовлетворенно произнес голос. – Умница, дорогой. Теперь можно и поговорить, как сказано в одном фильме, о делах наших скорбных покалякаем.
После этих слов из-за угла дома вышли старые знакомые Сергея: Тарапунька со Штепселем. Сергей инстинктивно, с ужасом и отвращением отшатнулся назад, но оба его недавних мучителя не обратили на Сергея ни малейшего внимания. Они быстро подошли к Косте и, не произнося ни единого слова, умело и тщательно обыскали его. Штепсель достали из-за пояса еще один пистолет, нож в кожаном чехле, две пачки денег, после чего, засунув пистолет и нож себе за пояс, положив деньги в карман своей спортивной куртки, слегка подтолкнули Костю по направлению к дому. Тарапунька нагнулся, поднял с земли пистолет, выброшенный Костей, и засунул его себе за пояс.
Навстречу им из дверного проема вышел грузный человек. Несмотря на теплый летний вечер, он был в дорогом костюме, галстуке, в очках с тонкой золотой оправой. Он шел по направлению к Косте неторопливо, стараясь не потерять равновесие на кирпичах.
Подойдя к Косте, он, не обращая на Сергея ни малейшего внимания, остановился, снял очки, достал из кармана платок и, не торопясь, стал протирать очки платком. Все молчали. Водрузив очки на нос, человек внимательно посмотрел Косте в глаза.
- Ну что, Костя, - проговорил он неспешным тоном. – Здравствуй, дорогой. Что же ты молчишь? Почему такой невежливый и не здороваешься? Нехорошо, дорогой! Это очень невежливо: мы ведь с тобой сегодня еще не виделись, значит, поздороваться надо. Ну, давай еще раз попробуем. Я тебе говорю: здравствуй, Костя.
- Чего комедию ломаешь, Олег Палыч? – криво усмехнувшись, спросил Костя. – Впрочем, здравствуй, если хочешь! Как только ты сподобился из своего кабинета-то вылезти, а? Что же в этом мире стряслось, ежели сам Сушняк Олег Палыч в такой гадюшник своим ходом прийти не поленился?
- Цыц, дорогой! – с напускной строгостью, как ребенку, ответил Сушняк - Нельзя хамить и грубить старшим! Никакой комедии нет, Костик, мальчик мой! Я тут не комедией, а самой настоящей трагедией уже целый час наслаждаюсь! Все думаю, кому бы за билет на такое представление деньги заплатить. А это, как сейчас говорят, шоу дорогого стоит!
- Значит, Олег Палыч, ты все слышал, - криво усмехнулся Костя.
- А как же? – с деланным удивлением развел руками Сушняк. – Я тут все слышал. И про то, как я, толстая гнида, тебя, бедного и несчастного эксплуатировал. И про то, как ты меня подставить решил. И про то, как ты мой банк сделал на десять лимонов баксов. Все слышал, можешь в этом не сомневаться.
- Значит, слышал все, - со злостью в голосе повторил Костя. В его голосе звучали нотки безысходности и отчаянья, но он старался сдерживать их за маской напускной насмешки. – Все понятно. И то, что ты со мной теперь сделаешь, тоже яснее ясного. Все очевидно, кроме одного. Ты же на самом деле тупой и жирный мерин, который потерял способность решать и думать. Самые простые дела решал я, а ты тупо со мной соглашался. Но объясни мне: как же ты меня вычислил?
- Ай-яй-яй, как грубо! – с притворным возмущением проговорил Сушняк. – Видимо, Костик, мальчик мой дорогой, я в тебе ошибся: думал, ты воспитанный юноша, а на самом деле ты, оказывается, просто трамвайный хам! Ай, как нехорошо! Впрочем, это сейчас не есть самое главное. Хочешь все знать? Что ж, твое право, дорогой. Как ты сказал вон ему давеча, последнее желание осужденного – это святое. Поначалу все шло именно так, как ты и задумал. И дружка своего ты подставил хитро и чисто, ничего не скажешь, хвалю. И когда милиция твой труп нашла, то я был в полной уверенности, что он тебя здесь же и шлепнул. Я даже уже собрался в милицию звонить и шепнуть, кому надо, где нужно искать твоего убийцу. Но не успел. Потому что тут мне вон он позвонил.
Произнеся эти слова, Сушняк показал куда-то за спину Косте. Будучи уверенным, что речь идет о Сергее, Костя даже не оглянулся.
- А ты обернись, дорогой, и посмотри, - Сушняк продолжал показывать пальцем куда-то за спину Косте. – Посмотри, дорогой, может быть кое-что интересное и увидишь.
Из-за спины Кости послышались чьи-то шаги. Костя оглянулся и теперь настала его очередь оторопеть от неожиданности. Навстречу ему из дверного проема показались Бочкарев и Кулагин. Они шли, держа в руках искореженный взрывом дипломат.
- Спасибо Виталику, - усмехнулся Алексей, с сожалением вертя в руках то, что осталось от дипломата. – Не стану скрывать, хотелось мне хоть раз в жизни глянуть: как же в натуре выглядят четыреста тысяч «зеленых». Да, видать, не судьба: никогда я это зрелище не увижу.
Сергей непонимающе смотрел на приближающихся друзей. Чья-то рука легла ему на плечо. Он обернулся. Рядом стояли Толстов и Игорь.
- Когда ты мне позвонил, то первые несколько секунд я действительно был уверен, что ты и есть Мегазавр, - сказал Алексей, глядя на Костю. Он небрежно отшвырнул искореженный дипломат в сторону, достал из кармана сотовый телефон и каким-то особенным взглядом внимательно посмотрел на него. – Вот оно, дивное чудо инженерной мысли. Я его недавно купил. Дорогой конечно, зараза, и влетел мне «в копеечку», но в нем есть две интересные мульки: фотокамера и диктофон. Последнюю неделю я развлекался тем, что записывал все входящие звонки. Это нетрудно, раз – и звоночек записан.
Он нажал кнопку – и из телефона донесся негромкий, но четко различимый всем присутствующим Костин голос: «это хорошо, что ты слушаешь, а еще лучше будет, если ты будешь слушать внимательно».
Дав прослушать несколько фраз, Алексей выключил телефон.
- Ну что, теперь всем все понятно? – спросил Алексей.
Но ответа он не получил: все молчали и ждали, что он скажет дальше.
- Этот звонок был твоей серьезной и самой главной ошибкой, - сказал Алексей. – Наполеон оказался абсолютно прав, когда сказал: после пропажи денег вор запаникует и начнет делать ошибки. Так все в точности и получилось. Дело в том, что голос Олега Палыча я отлично знаю, поскольку неоднократно беседовал с ним по телефону – помните, мужики, я рассказывал, что мы покупали мебель в фирме «Карина»? Но чей же тогда это был голос? Судя по содержанию разговора, это звонил не «шестерка»: это звонил кто-то их боссов. Кстати, мне показалось, что я совсем недавно слышал этот голос, только вот никак не мог вспомнить, где же именно? И тогда мы с Виталиком применили тот же метод, который применил Серега, когда глумился над этой несчастной фифочкой Алевтиной Викентьевной. Мы позвонили Павлику Сушняку, начальнику службы безопасности банка и послушали их голоса – ничего похожего! Теоретически это действительно мог звонить сам Мегазавр, но что-то тут не сходилось: ему достаточно было просто выяснить, куда Серега спрятал деньги, а остальное уж он сделал бы сам! Зачем же ему нужно было, чтобы я привозил Серегу куда-то еще? Нет, такая просьба выглядела весьма странно и что-то здесь явно не сходилось! Какой-то это был звонок… нелогичный, что ли! И тогда мы решили с Виталиком сходить в «Кора-Банк» и потусоваться там: может, на что-либо похожее и натолкнемся. Но долго шляться там нам, к счастью, не пришлось. Ведь сегодня в «Кора-Банке» по тебе, Костя, был объявлен траур – ты ведь у нас зверски убит нехорошими личностями! А поскольку твой труп был обезображен и находился в милиции, а точнее, в морге, то твои банковские служащие придумали следующий фокус: они стали по громкой трансляции крутить твое выступление на какой-то корпоративной вечеринке. А как только я услышал твой нежный голосочек, то сразу вспомнил, где же я недавно его слышал! Ведь Серега говорил с тобой по телефону в моем присутствии, а мы молчали и все слушали. Хотя и плохо, хоть издалека, но слышали. Вот так-то, дорогой!
Последнюю фразу Алексей произнес с сарказмом издевкой, явно передразнивая любимое слово Сушняка.
- Суки, идиоты! – Костя от бессильной злобы рванул дорогой галстук. – Какого хрена они стали крутить это дерьмо! Какие же у меня там козлы! Из-за тупых уродов, из-за ничтожных лизоблюдов и дегенератов все полетело к чертям собачьим в тартарары! Если не эти кретины - я бы уже сегодня сел бы на самолет и черед три часа был бы в пределах досягаемости! Какой был план – и все псу под хвост!
Он снова длинно, грязно и мерзко выругался.
- А вот тогда, именно в тот момент, мы с Наполеоном все и поняли, - продолжал Алексей, не обращая на Костину тираду никакого внимания. – Получается, что это ты позвонил мне уже после того, как тебя официально считали мертвым. Именно ты был единственным, кроме нас, кто знал о Мегазавре. Поэтому мы решили рискнуть: вместе с Виталей поехали прямо в офис к Олегу Павловичу Сушняку. Он вначале даже не хотел нас принимать – все-таки как-никак траур по тебе и не до посетителей! – но одного намека на то, что мы можем помочь в поиске убийцы Кости, оказалось более чем достаточно: Олег Палыч принял нас немедленно. Вначале мы ничего не говорили ему ни о краже, ни о своих версиях – нет, мы дали ему выборочно прослушать пару нейтральных фраз из этой самой записи и спросили: знаком ли ему голос? Олег Палыч однозначно сказал, что это голос Константина Владиленовича. После этого все сразу встало на свои места и, как говорится, картина преступления полностью прояснилась, сомнений уже не оставалось. Ну а дальше все было просто. Мы с Виталей изложили нашу версию Олегу Палычу: про то, что это ты хакнул свой банк и решил подставить Серегу. Правда, о твоей лютой тайной ненависти к Олегу Палычу мы тогда не знали и понятия не имели, но даже, несмотря на это, стало понятно, что весь этот чудовищный взлом организовал никто иной, как ты, Костя, больше никто. Это мы Олегу Палычу и выложили. Он вначале нам не поверил и потребовал дополнительных доказательств. Ну не мог он предположить, что именно ты украл деньги, никак не мог: слишком уж наше сообщение было неожиданным и никак не вписывалось в его версии! После этого мы прокрутили всю запись полностью. Но и после этого Олег Палыч продолжал сомневаться: он слишком верил тебе, Костя, даже чересчур верил. Олег Палыч вначале даже заподозрил нас в том, что эта запись была смонтирована – ведь так, Олег Палыч?
Последние слова относились к Сушняку.
Сушняк утвердительно кивнул головой и еле заметно усмехнулся. Он внимательно смотрел на Костю, видимо, ожидая от него чего-то.
- И тогда мы предложили ему разыграть небольшой спектакль, - вместо Алексея продолжал Кулагин. – Предложили ему поехать на эту стройку вместе со своей охраной. И понаблюдать за всем происходящим. И вот мы все здесь.
- Так что, – Алексей посмотрел Косте прямо в глаза и усмехнулся. – Ты оказался совершенно прав: я, разумеется, не такой гений, как Серега, но уж точно умнее тебя!
При этих словах глаза Кости налились кровью и он тяжело рванул воротник рубашки, задыхаясь от злобы. Не обращая на него больше никакого внимания, Алексей убрал телефон в карман и повернулся к Сергею, который стоял и непонимающе смотрел на происходящее, будучи не в силах вымолвить ни единого слова.
- Серег, ты уж извини, ради Бога, что мы все тут перед тобой такой спектакль разыграли, - виновато произнес Алексей, посмотрев в глаза Сергея. – Вначале мы хотели посвятить тебя в наш план полностью, распределить роли и отрепетировать. Но потом засомневались: мы испугались, что ты не сумеешь натурально сыграть перед Костей. А у нас была только одна попытка: на повторение эксперимента мы рассчитывать не могли. Вот почему мы тебе ничего не сказали. Все-таки после такого чудовищного нервного напряжения нервишки у тебя были ни к черту, и это было видно. Поэтому и был затеян этот спектакль для двух зрителей. Ну, как, дружище, надеюсь, ты на нас не в обиде, а?
Сергей подошел к Алексею, посмотрел ему в глаза, затем пожал ему руку и порывисто обнял.
- Прости меня, Леш, - сказал Сергей. – Прости меня, безмозглого идиота за то, что на одну секунду плохо о тебе подумал и усомнился в тебе!
- Ладно, проехали, - улыбнулся Алексей. – Угостишь пивом - и будем считать, что мы с тобой в расчете. А если серьезно, то в такой ситуации немудрено шут знает что подумать! Я сам честно скажу: не знаю, как бы сам повел себя на твоем месте!
Толстов, Игорь, Алексей и Кулагин подошли к Сергею. Друзья стояли несколько секунд, обнявшись. Сушняк смотрел на ребят: на его непроницаемом лице появилось какое-то подобие улыбки. И даже Тарапунька со Штепселем смотрели на них.
На какие-то секунды все расслабились и забыли о Косте, но именно эти секунды оказались роковыми. Костя стоял спокойно и, казалось, просто слушал разговоры других, но на самом деле он выжидал и искал удобного момента.
Когда все отвернулись, он вдруг неожиданно резким движением протянул руку, выхватил пистолет из-за пояса Штепселя и, одним прыжком оказался за спиной Сушняка.
- Оружие на землю! – заорал Костя, приставив пистолет к виску Сушняка. – Быстро, я сказал, суки! Не то я его пристрелю.
Телохранители Сушняка выхватили оружие, но не двигались с места.
- Положите оружие, - спокойно сказал Сушняк телохранителям. – Не дергайся, Костя, спокойнее, мой мальчик дорогой. Ты уже достаточно наделал глупостей в этой жизни, так что не усугубляй свое положение.
- Заткнись, жирный урод! – заорал Костя. – Я последний раз говорю: оружие на землю, твари! Медленно положили и отошли! Отошли, я сказал!
Его трясло, как в лихорадке.
Тарапунька и Штепсель, как замедленной съемке, положили пистолеты на землю, но продолжали стоять рядом.
- Три шага назад, - продолжал вопить Костя.
Он уже плохо владел собой. Его колотила заметная крупная дрожь, рука с пистолетом, приставленным к виску Сушняка, дрожала. Было видно, что достаточно малейшего движения, чтобы спустить курок.
– Руки вверх! Подняли грабли в гору, я вам говорю, гоблины!
Телохранители Сушняка подняли руки вверх, медленно отошли назад, но продолжали смотреть на Костю.
- Повернулись! Оба повернулись! – продолжал кричать Костя. – Дернется кто – пристрелю к чертовой матери!
Тарапунька и Штепсель повернулись. На несколько секунд на стройке наступила зловещая тишина.
- Так, теперь Серый, бери ноутбук и иди ко мне, - крикнул Костя. – И без глупостей. Иначе перестреляю всех, как собак!
Телохранители Сушняка, стоявшие между Костей и ребятами расступились. Сергей взял ноутбук, медленно сделал несколько шагов вперед и остановился рядом с лежащими на кирпичах пистолетами Тарапуньки и Штепселя, не зная, что делать дальше.
- Стой здесь! Стоять, паскуда, иначе пристрелю! – орал Костя, брызгая слюной.
Очевидно, он и сам уже плохо представлял себе, что же будет делать дальше. Но, убедившись, что грозные охранники Сушняка стоят к нему спиной, Костя осмелел, отвел руку с пистолетом от виска Сушняка и подкреплял свои слова яростной жестикуляцией.
Оттолкнув Сушняка на кирпичи и, направив руку с пистолетом на него, он встал напротив Сергея и уперся в него взглядом, в котором явственно читалась неприкрытая ненависть.
И в этот момент грянул выстрел.
Он прозвучал неожиданно, резко и оглушительно. Костя отпрянул назад, схватился рукой за грудь и зашатался. Из последних сил он попытался поднять пистолет. Но силы изменили Косте.
Он упал навзничь.
Падая, Костя нажал на курок.
Пуля, пройдя по касательной, лишь слегка оцарапала Штепселю предплечье и попала в стену дома.
Никто не успел ничего осознать и предпринять. В следующее мгновение Костя выронил пистолет. Его белоснежная рубашка мгновенно потемнела от крови.
Костя захрипел, несколько раз он еще подергался и затих.
Алексей держал в руках пистолет, который дал ему Виталий Кулагин.
Лицо его ничего не выражало: будто и не произошло ничего.
- Лишний раз убеждаюсь, что Наполеон гений, - усмехнулся Алексей. – Костя не мог даже предположить, что мы тоже можем быть вооружены, поэтому и не подумал меня обыскать. Вот пистолетик-то и пригодился. А лично я за Серегу глотку порву.
Сушняк поднялся, отряхнулся и через секунду снова обрел свой солидный и властный облик.
Некоторое время все молчали.
- Совсем распустились, - строго сказал Сушняк, обращаясь к телохранителям. – Совсем нюх потеряли? Я вам сколько раз говорил, что главное в вашей работе - это внимание, внимание и еще раз внимание! А вы чем занимаетесь? Ворон считаете или о бабах думаете?
- Виноваты, Олег Палыч, - произнес Тарапунька. Теперь он совсем был не похож на озлобленного зверька, которым он был в квартире Сергея. Сейчас он говорил спокойно и сдержано. – Больше такого не повторится, Олег Палыч, учтем на будущее.
- Смотрите у меня, - смягчился Сушняк. Он повернулся к Штепселю и внимательно посмотрел на его рану, которую Штепсель зажимал здоровой рукой. – Как у тебя дела, герой? Рана сильная или как?
- Ерунда, Олег Палыч, не обращайте внимания, простая царапина, - ответил Штепсель. – До свадьбы, как говорится, заживет. Как на собаке.
Сушняк кивнул, повернулся к Сергею и внимательно посмотрел на него. Затем своей неторопливой походкой подошел к ребятам.
- Ну что ж, в целом ситуация прояснилась, молодые люди, - сказал Сушняк, водрузив очки на нос. – Но остался невыясненным один небольшой вопрос. Где же все-таки сейчас украденные деньги и куда они в итоге подевались со счета в банке «Манко»?
Все посмотрели на Сергея. Тот улыбнулся и вытер пот со лба.
- Все довольно просто, Олег Палыч, - с виноватой улыбкой на лице спокойно ответил Сергей. – Когда Костя попросил меня проверить возможность взлома банка, то дал мне диск с программой Клиент-Банк. А настроена эта программа была на пустой тестовый счет в вашем банке. Этот счет принадлежал Косте. Именно на этот счет я просто вернул ваши деньги из банка «Манко», а в журнале транзакций этого банка ввел ложную транзакцию, по которой ничего реально не было. И поверьте, больше я ничего не делал. Так что теперь все десять миллионов четыреста тысяч долларов ноль-ноль копеек лежат в вашем банке на том самом тестовом счете, который принадлежал Косте.
- Ни хрена себе, - изумленно завопил Алексей и сделал паузу. – Обалдеть! Ну, ты даешь, дружище! Я всякое мог бы подумать, но чтоб такой финт с ушами… Так значит…
- Ты правильно все понял: именно то и значит, - утвердительно кивнул головой Сергей, посмотрев на Алексея. – Если бы Костя не кинулся тебе звонить, а просто посмотрел бы распечатку всех банковских транзакций «Кора-Банк» за тот день или же просто проверил бы свой собственный тестовый счет в своем же банке – он бы уже на Канарах грелся с десятью миллионами долларов в кармане. А через несколько дней заполучил бы еще столько же. Он ведь мог сделать это совершенно самостоятельно с помощью той же программы, которую, кстати, он же мне и дал. Ведь та программа была настроена изначально на его собственный пустой счет – там и переделывать ничего не надо было. Вот почему я в последний раз все так быстро и сделал. Как говорится, все гениальное просто. Но, как и предполагал Виталик, обнаружив сам факт пропажи денег, Костя занервничал и стал совершать глупости. И убийство этого несчастного бомжа, и имитация собственной смерти, и нелепый звонок Лешке – все это было лишним и никому в данной ситуации не нужным. Но такая примитивная комбинация в тот момент просто не пришла ему в голову, потому что Костя после пропажи денег, которые он уже считал своими собственными, начал попросту натурально психовать и, очевидно, потерял способность рассуждать здраво.
- Да, Серый, ты действительно гений, - уважительно произнес Игорь Симаков. – Это получается, что для самого последнего аккорда ты Косте в принципе был уже совсем не нужен. Ну, ты даешь!
- Ты прав, Игорек, - ответил Сергей. – Он действительно в самом конце все мог бы сделать самостоятельно без моей помощи. Просто он не догадался об этом.
- Так что, Олег Палыч, - сказал Сергей, повернувшись к Сушняку. - Забирайте свои деньги – глаза бы мои на них не глядели.
Сушняк несколько раз едва заметно кивнул головой. Потом еще раз внимательно посмотрел на ребят. Те тоже молчали и ждали, что он скажет.
- Я в большом долгу перед всеми вами, господа, а особенно перед вами, молодой человек, - нарушив молчание, сказал Сушняк и посмотрел Сергею в глаза. Теперь в его голосе не было игривости или иронии: он говорил уважительно и серьезно. – Потому считаю своим долгом расплатиться с вами.
Сушняк сделал знак рукой и Тарапунька моментально, поняв все без слов, подошел к ноутбуку, поднял три пачки долларов и подал Сушняку. Тот протянул деньги Сергею.
- Во-первых, вот ваши тридцать тысяч долларов, которые был вам должен Константин. Возьмите, это все ваше.
Сергей немного помедлил, но Сушняк настойчиво, чуть ли не насильно вложил эти деньги в руки Сергея, после чего продолжал.
- Это деньги Константина, а не мои, это его долг перед вами, а не мой, так что это все не в счет. Теперь скажу уже от своего имени. Сергей, я приношу вам свои извинения за вынужденные неудобства и за тот разгром в вашей квартире, который устроили мои парни. Вы действовали по заданию Константина, вашей вины в том, что произошло, нет никакой. Вот ключи от вашей квартиры и ваши документы. Поскольку это было сделано по моему приказу, то поверьте, это мы уладим без проблем: завтра же с утра к вам придут люди и сделают в вашей квартире ремонт по самому высшему классу. Вы в это время поживете в нашей гостинице в номере «люкс». Разумеется, все это за наш счет, не беспокойтесь, мы все оплатим: и проживание в гостинице, и питание на время ремонта, и евроремонт, и новую мебель. Если хотите – можем на время ремонта отправить вас в отпуск в любую точку мира. Вы только пальцем укажите.
Сушняк на мгновение замолчал, снова достал из кармана шелковый платок и протер очки.
На стройке воцарилась тишина.
Словно по команде Сергей и ребята посмотрели на труп Кости, на кровавую лужу. Все сморщились от отвращения. Сушняк надел очки, посмотрел на Сергея и, поймав его взгляд, еле заметно зловеще усмехнулся. Сергей вздрогнул и опустил глаза.
Потом, пересилив себя, он поднял голову и внимательно посмотрел в глаза Сушняка.
- Теперь – что касается этого, - продолжил Сушняк, поймав взгляд Сергея, после секундной паузы, еле заметно кивнул головой в сторону груды кирпичей, на которых в луже крови лежал труп Кости. – Этот с позволения сказать гражданин получил свое и, поверьте, получил по заслугам. Но давайте оставим дискуссию о справедливости, о добре и зле – сейчас не об этом. Этот вопрос мы сами уладим с милицией, никого из вас это не коснется. Для меня мало невозможного, поэтому гарантирую: никого из вас даже не привлекут в качестве свидетелей, ваши имена и фамилии ни в одном милицейском протоколе фигурировать не будут. Это уж поверьте, мои проблемы и я их решу. Единственное, что потребуется от вас – это молчать о происшедшем: вы ничего не знаете и не в курсе событий. Но, надеюсь, вы все понимаете, что это в первую очередь в ваших собственных интересах. И, наконец, последнее. Господа, мы с партнерами собираемся создать крупный холдинг, привлекаем иностранных инвесторов. Так вот, мне там будут нужны свои надежные и порядочные люди, грамотные профессионалы высочайшего класса. Такие, которые не продадут и не подведут. Поэтому у меня к вам предложение: как вы смотрите на то, чтобы пойти ко мне работать? Все вместе. Вы просто идеальная команда. Я зрелый человек, многое пережил и повидал в этой жизни, но поверьте, такую искреннюю, преданную и бескорыстную дружбу встречаю впервые. А зарплата… Назначьте ее сами, я заранее согласен с вашими условиями. Что вы на это скажете?
Ребята посмотрели на Сергея и опустили глаза. Он помолчал немного, затем вздохнул, поднял глаза и внимательно посмотрел на Сушняка.
- Ну что ж, Олег Палыч, что касается денег, то спасибо вам, конечно. Мы с Костей именно на эту сумму договаривались, так что выходит, что мы вроде бы и квиты, - сказал Сергей, глядя Сушняку прямо в глаза.
Он убрал деньги в карман джинсовой куртки, посмотрел на труп Кости, потом на Тарапуньку и Штепселя, молча стоявших в стороне, после чего продолжал:
– Что касается квартиры, то спасибо, конечно, но это лишнее. Я холостяк, в квартире у меня всегда бардак, поэтому, по сравнению с тем, что было, ваши парни особо там и не намусорили. Так что с ремонтом мне помощи не требуется, я останусь жить у себя. А что касается работы у вас… Знаете, я не стану говорить за других, но скажу только за себя. Конечно, в любом случае, за предложение вам большое спасибо. Но лично я в этой жизни предпочту держаться от вас подальше. От вас, от вашего мира и от вам подобных. Прошу, не обижайтесь на меня и поймите правильно. За последние несколько дней я многое понял. И главное, что мне довелось понять, так это то, что я не понимаю и не принимаю мира, в котором вы живете, не понимаю его законов. Это все не для меня, это чужое. У меня есть работа, она меня устраивает, есть своя жизнь, к которой я привык. То, что я сейчас имею, конечно, не предел мечтаний, естественно, любому человеку всегда хочется большего, но это все мое, это понятно мне и знакомо. А то, что предлагаете вы – чужое и непонятное. Поэтому работать у вас… Как-то уж слишком хлопотно все это. Я уж как-нибудь сам.
- Я, знаете, тоже к вам не подойду, - негромко проговорил Толстов. – Я простой школьный учитель, с бизнесом никогда не связывался, так что я уж останусь в своей ипостаси: буду детей учить. Да и к тому же, вряд ли такой человек, как я, будет вам полезен. Что я стану у вас делать? Разумеется, огромное спасибо вам за предложение, оно для меня просто фантастическое, но, несмотря на то, что у меня маленькая зарплата, я к вам не пойду.
- Ну, что касается меня, то, пожалуй, мне у вас делать нечего, - сказал Игорь. - У меня хорошая должность, но дело не в том. По профессии я конструктор, а не бизнесмен. Поздно, знаете, мне переучиваться. Благодарю, за предложение, оно очень лестное, но я останусь там, где и был до сих пор.
- А я простой милиционер, - проговорил Кулагин. – Просто мент – и ничего более. По образованию физик, часто менял места работы, но теперь я по сути и по должности мент. Можете даже назвать меня мусором или легавым – это совершенно не изменит сути дела. Только, пожалуйста, не подумайте, Олег Палыч, что я в восторге от существующих в нашей милиции порядков: там много всякой грязи и гадости. Но там мне как-то спокойнее и, главное, привычнее, там я все понимаю, а в вашем мире я не понимаю ничего. Как говорится, своя помойка лучше пахнет. Та что, Олег Палыч, спасибо, конечно, но я тоже пас.
- Не подумайте, что из солидарности, но, тем не менее, я тоже вынужден отказаться, - сказал Бочкарев. – Я слишком далек от вашего мира и не уживусь в нем. Олег Палыч, вы большой человек, достойный глубокого и искреннего уважения, но лично для меня вы – как инопланетянин. Для меня вы человек с другой планеты, которого я не понимаю, а поэтому боюсь. Спасибо вам, конечно, за лестное предложение, но я останусь при том, что имею.
- Ну что ж, - развел руками Сушняк. Он внимательно посмотрел на ребят и сдержанно усмехнулся. – Я прекрасно всех вас понимаю, и, поверьте, отношусь к такому вашему решению с большим уважением. Конечно, мне искренне жаль, что сейчас вы отказываетесь, но, тем не менее, прошу каждого из вас: подумайте еще раз. Вот вам мой телефон. Посоветуйтесь с близкими, подумайте. Если надумаете, то поверьте мне: вы не пожалеете. И звоните в любое время. Вас подвезти?
- Нет, спасибо, - ответил Алексей. – Мы тут на своих колесах.
- Тогда до встречи, - сказал Сушняк. Он тепло пожал каждому руку, после чего сделал шаг назад. На его властном лице промелькнуло некое подобие улыбки. – И все-таки, обязательно позвоните мне. Я буду ждать вашего звонка. Полагаю, что вы рано или поздно измените свое решение.
Эти слова Сушняка остались без ответа. Друзья повернулись и вышли с территории стройки. Становилось прохладно. На востоке светало.
Город просыпался. Наступало утро.
================
Производство чиллеров по расчетам специалистов. Компания Delta.
Источник: http://deltacold.ru/chillery
|