Пласты проблем в России

Самая важная история, которая случилась на этой неделе, на мой взгляд, это беспорядки в городе Снежинске, где менты очередной раз убили человека, в данном случае 17-летнего парня. И 500 человек вышли на улицу. Я обращаю внимание, что Снежинск – закрытый город. Т.е. ситуация усугубляется тем, что тут же перекрыты все КПП, тут же хватают всех направо и налево. Но поскольку город маленький, то народ уже не стерпел этого произвола.

Обращаю внимание, что совсем недавно примерно такая же ситуация сложилась в городе Санкт-Петербурге, где менты душили парня, душили в буквальном смысле слова. Парень абсолютно ничего не сделал. Его сестра запарковала на газоне машину, к ней подошли менты, парень вышел из дома, менты набросились на него и стали душить. И тут из дома тоже повыскакивали люди и буквально отбили этого уже изувеченного парня у ментов, которые, естественно, сказали, что парень сам виноват, завели на него уголовное дело и так далее. Я не хочу сказать, что это частые будут случаи, когда народ уже бросается на своих мучителей. Но мы видим, что это уже и не единичные случаи.

Я тут хочу немножко продолжить то, о чем я говорила в прошлый раз. Мы видим, что в России создана довольно уникальная ситуация – впрочем, не совсем уникальная, такие же в латиноамериканских странах, такие же в средневековье, – когда принадлежность к власти означает право совершать преступления.

..Если при Ельцине мы наблюдали необыкновенное увеличение возможностей для бизнеса… Не было вопроса у бизнеса, чем заняться, был вопрос, чем заняться первым, и происходила стремительная легализация существующих юридических норм. Всё это был хаос, всё это был первобытный бульон, всё это был бардак. Но во всем мире правила возникали из бардака, правила возникали из существующих установлений, правила возникали из того – кстати, об этом замечательно пишет де Сото, – что, когда, скажем, американское правительство видело огромное количество собственников земли в западных штатах, оно говорило: «Всё, нам не важно, кто где и чего купил, вот кто на этой земле сидит последние несколько лет, тот и хозяин». Т.е. узаконивание существующих прав собственности.

Сейчас путинская администрация идет по обратному сценарию. Она говорит: «Нам не важно, кто где и на чем сидит. Мы сейчас посмотрим, потому что все эти бизнесмены преступники, мы сейчас всё это пересмотрим, мы восстановим справедливость». Ребята, или справедливость, или собственность. Это первая история, что уничтожен тот капитализм, который начинал расти при Ельцине, и заменен государственной формой собственности на всё, включая человека, включая его жизнь, включая само право его существования.

Второе, что произошло, это полное бесправие, о котором я говорила в первой части программы. Когда мы открываем газету и читаем: «В городе Екатеринбурге пьяный мотоциклист сбил 12-летнюю девочку». Уголовное дело отказались возбуждать, поскольку нет оснований, без прав сбил. Я не знаю, чей сын был пьяный мотоциклист. Но проблема даже заключается в том, что мы перестаем реагировать на эти вещи. Любой такой пьяный мотоциклист, любое такое происшествие в городе Снежинске, любое изнасилование в Саратове…

Если бы это случилось где-нибудь в Америке, это бы стало заголовком дня, вся страна терла бы, как это могло произойти. Брали бы интервью у всех. У нас берут интервью в основном у какой-нибудь Ирины Беленькой. У нас глаз настолько замылился… Ну да, еще одну 12-летнюю девочку убили. А вот вчера еще одну. А вот вчера мент того задавил, а вот вчера мент того убил. Не является это событием, потому что это как на войне. На войне смерть еще одного человека не является событием, поскольку это обыденность. Идет война власти со своим народом. Народ постоянно является жертвой. Ситуация абсолютного правового беспредела. Я уже об этом говорила, что можно сказать, что Путин укрепил вертикаль власти, но никак нельзя сказать, что речь идет о каком-то укреплении правосудия. Потому что право власти стало правом совершать преступления.

Дальше посмотрим, что происходит на этом фоне. На этом фоне государство получило полтора триллиона долларов за все эти нефтеносные годы. И на эти полтора триллиона долларов не построено ни дорог – Китай за это время покрыл себя сетью хайвэев, – нет никаких реальных реализованных проектов ни в области образования, ни в области медицины. Это самое главное, что отличает строительство государства – дороги, образование, медицина. Это совершенно не случайно.

Потому что, например, зачем осуществлять какие-то проекты в области образования? Очевидно, что при той структуре государства, которую мы имеем, которая опирается на то, что в государственную власть идут люди, надеющиеся, что государство защитит их право совершать преступления, эти люди не должны быть образованными. Они должны на озере Селигер слушать, как все вокруг враги. И вместо реальные проектов, тех же дорог, что реализуется? Ну, построено множество резиденций Путина. Ну, есть некие безумные проекты, типа проведения Азиатско-Тихоокеанского саммита в 2012 году, с сооружением в стране, не имеющей дорог, моста на остров Русский. Это такие любимые проекты власти.

Когда власти и Кремлю попытались объяснить, что мост ценой миллиард долларов на остров, где живет три тысячи человек, может быть, это не самая лучшая идея, то в ответ было решено потратить еще 10 млрд. долларов и основать на острове университет. А когда спросили, кто же, собственно, там будет учиться, с нашего Дальнего Востока стремительно убегает население. «А там будут учиться китайцы». А что китайцы на самом деле будут учиться в Йеле и Гарварде, это как-то… Лишь бы 10 млрд. долларов потратить.

Самое парадоксальное другое. Самое парадоксальное, что в этой ситуации, когда не реализуются проекты элементарные, для выживания нации, не реализуется даже и другое – чисто коррупционные проекты, связанные с получением дохода от этого государства и обращение государства в придаток к различным оффшорам, на которых накапливаются деньги. Об этом я уже говорила только что, когда говорила о договоре, заключенном с Монголией. Простите, «Северный поток» до сих пор не построен, «Южный поток» до сих пор не построен. С Алжиром у нас не получилось, со всеми нашими газовыми проектами не получилось.

Анекдотический случай – не может до сих пор реально приступить к строительству Сочи, потому что сумма взяток, которые совокупно требуют различные и питерские, и краснодарские кланы с подрядчиков Сочи, очевидно, превышает окупаемость всего проекта. На мой взгляд, это парадоксальная вещь. Потому что выстроенная структура государственной власти, она предполагает одно. Грубо говоря, она может ехать только вперед, у нее нет тормоза.

Она предполагает, что у любого бизнесмена, критикующего власть, у него будет отобрано что-то, всё, что у него есть. Более того, даже если не критикует власть, но написано, что он критикует власть, то он и попадет под косяк. Что в Государственной Думе никто не будет спрашивать: ребята, а каковы взаимоотношения российских государственных компаний и фирмы Gunvor, что никто не будет об этом спрашивать на ОРТ. И что если Путину, или Медведеву, или еще кому-то захочется наказать какого-то бизнесмена – например, Ходорковского, – то он будет наказан. Но заставить работать эту машину, судя по всему, уже нельзя. Потому что даже с Сочи, похоже, не могут разобраться. Четыре месяца не могут начальника ГУВД назначить.

У меня остается буквально несколько минут. У меня был еще вопрос про экспертизу в Санкт-Петербурге о том, что выкрики «Убей хачей» не были признаны экстремистскими. Я только надеюсь, что эксперт, которая провела эту экспертизу, что она будет так же либерально настроена и в диаметрально противоположном случае, т.е. если на нее на улице набросятся 20 кавказцев, которые проломят ей голову с криком «Убивай русскую свинью», и она останется жива и будет делать экспертизу, то она напишет, что фраза «Убивай русскую свинью» в данном контексте имела иронический оттенок и не может рассматриваться как выражение национальной розни.