Эпидемия туберкулеза в Украине как свидетельство болезни страны

У меня недавно от туберкулеза умер старый киевский приятель. В 56 лет. Я поделился своей печалью с игроком моей футбольной команды, доктором. «Туберкулез,» — страшно удивился он, — «это же болезнь дремучей древности!» Хотя он употребил слово «ancient«, но не в буквальном значении «античности», а имея в виду, что для по крайней мере двух поколений жителей более-менее развитых стран туберкулез стал чем-то неактуальным, что происходило только в прошлом. Впрочем, насколько мне известно, туберкулез стал распространятся по Европе как раз в начале эпохи имперского Рима, лет так 2000 назад, в той самой античности. Причем, что интересно, при этом вытесняя проказу, которая, вроде, вызывается примерно тем же родом бактерий.

Два года тому назад, в тексте «Почему политики напоминают стоматологов» я предлагал, наряду с индексом сандвича “Биг-Мака”, уже общепринятым для определения паритета покупательной способности, использовать состояние стоматологии в стране и здоровье зубов и полости рта у населения в качестве измерения социальной способности организовывать свою жизнь. На полном серьезе. Не зря же палеонтологи, антропологи и археологи именно из зубов способны вытащить невероятное количество информации об образе жизни любого существа.

В современно мире и туберкулез является точным индикаторов двух аспектов — экономики и организации общества. Бактериальные болезни больше поражают тех, у кого и так со здоровьем не особо. А в индустриальном и постиндустриальном мире это в подавляющем большинстве бедные слои населения. Они и питаются несбалансированно, если вообще, и вести здоровый образ жизни у них нет особых возможностей, да и желания, честно говоря (тут и образование играет роль), и, в отличие от нищих, но самодостаточных крестьян прошлого, у них преобладает стресс, который вызывает и хроническая безработица, и выпадение из социальной жизни общества. Решить проблему заболеваний можно и без особо цветущей экономики, но для этого требуется авторитарный аппарат советского стиля, когда всех вынуждают проходить обязательный жесткий медицинский контроль. И лечить силком, если требуется. Поэтому, если в стране случаи туберкулеза не превосходят неизбежную статистическую цифру примерно 2-3 на 100 000 населения, то будьте уверены, что там или сравнительно неплохая экономика, или у ее президента фамилия Кастро.

Тут важна именно статистика, поскольку любой отдельно взятый случай никак не определяет общую картину и тенденцию. Например, у моей матери, которая не курила и не работала на вредном производстве, без всякой наследственности, тем не менее, случилась эмфизема легких. И если память мне не изменяет, однажды ее лечили в местном туберкулезном диспансере, где она была не только единственной женщиной, но практически все остальные пациенты были в прошлом зеками, в то время, как моя мать была народным судьей. Такой контраст.

Понятно, что условия советских зон и лагерей, как, вероятно, и сейчас, создавали все предпосылки для возникновения таких болезней, как туберкулез. И это уже не случайность, а статистика. С любым из нас может приключится любая, самая экзотичная, неприятность, но если эта бяка не косит значительное количество народу, с этим ничего не поделаешь.

Вероятность заболеть туберкулезом для жителя средней полосы должна быть исчезающе мала. Пара тысячелетий естественной селекции и современные антибиотики сделали европейцев и большую часть азиатов стойкими к этой заразе. А вот люди с крайнего севера и крайнего юга, где по своим причинам туберкулеза исторически водилось меньше, да и сейчас с антибиотиками и просто врачами так себе, гораздо менее защищены. Каждый год в Канаде обнаруживается примерно 1500 случаев туберкулеза, а из них 70% это новые иммигранты из Африки и Юго-Восточной Азии, а 20% — местные аборигены, индейцы и инуиты, которые в городах часто оказываются среди самых бедных слоев населения, что, наряду к их большей восприимчивости к европейским болезням, очень влияет на их здоровье.

В Украине иммигрантов из дальних стран, особенно бедных и бездомных, не так много. И три десятилетия назад там о туберкулезе почти и не знали. Поэтому статистика 91 больной туберкулезом на 100000 человек должна вызывать большую озабоченность, чем даже Донбасс с Крымом. Для сравнения — в США это цифра 3, при том, что страна эта — проходной двор. Да, есть страны, где и 200 не предел. Афганистан, например. Какая там экономика? Какая там медицинская система?

В Украине принято подчеркивать свободу, как само собой разумеющуюся ценность. Но безработный не может быть свободным, как несвободен и бедняк без собственности, и больной без шанса хотя бы получить внятный диагноз вовремя. Поэтому сколько бы не увеличивался ВВП и экспорт, сколько бы не уменьшался государственный долг, пока в стране свирепствует такая социальная болезнь как туберкулез, страна сама не здорова и никакой политик не в праве гладить себя по голове. Невежды любят повторять перевранную цитату о том, что статистика — особый вид лжи. Допустим, что статистика врет. Но не туберкулез.

В заключение я могу порекомендовать, чтобы при обсуждении политической кандидатуры непременно интересовались количеством у нее зубных коронок и общего количества оставшихся зубов. И выбирать тех, у кого здоровее рот и больше целых зубов. Несмотря на всю кажущуюся абсурдность. эти критерии гораздо надежнее всех тех, на которые полагаются сейчас.

Чтоб вы были все здоровы.

Источник